Ричард Фармер: печальная история с хорошим концом.
Еще с детства я ощущал себя каким-то маленьким. Все мои домашние, отец и братья, были в среднем по 185 сантиметров ростом, а я со своими 175, сам себе казался чуть ли не коротышкой. Будучи четвёртым, и самым младшим ребёнком в семье, к тому же еще и самым низкорослым, я более всего хотел как-то выделиться и привлечь к себе внимание. Для ребёнка это вполне нормальное желание – превзойти братьев, не так ли?
Где-то в 14 лет во мне прочно укоренилось осознание того простого факта, что если ты большой и сильный – то тебя уважают, замечают и даже боятся. Тогда же и созрело решение – если я не удался высоким ростом, то уж хилым-то, по крайней мере, я не буду. Это решение привело меня к занятию тяжёлой атлетикой. Я начал посещать спортзал после школы целых четыре раза в неделю. Поначалу было очень тяжело, но я был настроен крайне решительно, и отступаться был никак не намерен. Мышцы ужасно болели, но вскоре я привык и даже начал получать некое наслаждение от укоренившейся в моей мускулатуре боли. Эта боль была индикатором роста моих мышц – я становился с каждым днём всё сильнее.
Главное в этой истории началось с того, что в зале, в котором я тренировался, появлялись культуристы. Я провожал их взглядами и с буквально открытым ртом, казалось, что их тела надуты насосом. В ту пору я впервые увидел в журнале фотографию Арни и просто обмер – его тело мне показалось даже гротескным, настолько фантастически он выглядел.
С волками жить – по-волчьи выть. Поэтому чем дольше я вращался в среде культуристов, тем естественней для меня был их внешний вид. Для меня постепенно ставало нормой то, что было нормой среди них. Я восхищался ими. Я был в восторге от этих мускульных монстров, поэтому из тяжелоатлета я переквалифицировался на бодибилдинг. В бодибилдинге следовало уделять внимание каждой группе мышц, пожалуй, даже глазные мышцы подвергались «прокачке». К бодибилдерам люди относились уважительно, и даже с опаской, не мудрено, что я хотел к себе такого же отношения.
Еще сначала я заприметил пятерых атлетов у себя в зале, которые выделялись из общего фона, по сравнению с ними остальные качки были, чуть ли не карликами. Естественно каждая собака знала, что делает их такими – они сидят на «химии», как тогда мы называли стероиды. Я тогда осознавал то, что даже сидя сутки напролёт в спортзале мне не достигнуть таких чудовищных объемов как у них. А тогда я свято верил в то, что чем огромнее, тем лучше. Поэтому едва окончив школу, я подкараулил одного из этих «химиков» и поинтересовался у него, где и мне достать стероиды. Если забежать вперёд, а затем оглянуться назад – это было одним из судьбоносно-печальных решений в моей жизни.
По прошествии двух дней в раздевалке того же спортзала я обменял 35 долларов на упаковку с сотней белых таблеток, чувствуя себя при этом тинэйджером, который чтобы купить себе пива врёт о достижении совершеннолетия. Лгать не буду, да, я слышал много ужасных историй о стероидах, но у меня была цель, и мне было плевать. Я весь сгорал от нетерпения и хотел лишь одного – поскорее прийти домой и принять вожделенные таблетки.
Советом съедать по две таблетки я беспечно пренебрёг и в первый раз перед тренировкой съел вообще четыре. Эффект был ошеломительным – уже через неделю рубашка на мне рвалась как на Халке из мультиков. Мои мышцы, каждая моя мышца, становились день ото дня всё больше, так что я не успевал покупать вещи на вырост, почти все мои рубашки были на меня теперь малы. Да что там, теперь и нужды в них было не так много – я носил всё меньше одежды, дабы все могли видеть мои роскошные мышцы.
Куда бы я ни направлялся, я старался оставить открытыми как можно больше участков тела, дабы посторонние могли в полной мере оценить мои объёмы. И даже зимой я с гордостью щеголял в футболке, думая лишь о том оценят ли прохожие мои широчайшие. Вот так я плавно превратился в позёра. В позёра, зависящего от восхищённых взглядов прохожих. Мне только и надо было, что услышать восторженное «вау» в свой адрес. Благо я не ощущал в этом недостатка. К слову, до этого я провёл целых три года в зале, стремясь увеличить свои объёмы. Но мой бицепс упорно стоял на отметке в 37 сантиметров. Зато после приёма стероидов всего за 2 недели я легко набрал 44,5.
По ощущениям мои «новые» мышцы отличались от привычных натуральных. Они всё время находились в «накачанном» состоянии, наполненные кровью. Они были надуты, тверды как сталь и покрыты паутиной вздутых вен – прямо как в комиксах. Я имел просто фантастический вид. И мне было наплевать на то натуральные мои мышцы или синтетические, как наплевать на это моделям с огромной силиконовой грудью. Мне безумно нравилось, когда мне все люди оборачивались, провожая меня взглядами. Я просто балдел от этого, к тому же вскоре после моей «прокачки» меня сложно было не заметить.
Через пол годика тот парень, через которого я затаривался стероидами, настоятельно посоветовал мне прекратить приём хоть на 6 месяцев, в противном же случае, по его словам я сильно рисковал заполучить рак печени. Решив последовать его совету, я не принял очередную порцию таблеток на следующее утро. И представьте, каково было моё разочарование, когда мои мышцы начали сдуваться, как пробитая покрышка?
Целых полгода я был реально крутым и большим чуваком, но теперь же я перестал им быть за одно утро. И чувствовал я себя, еще отвратительнее, чем когда был 14 летним подростком, комплексующим перед братьями, ведь тогда я еще не вкусил яблока славы и уважения, которое мне преподнесли стероиды. Это сродни тому, будто ты был президентом, а потом в одно мгновенье стал обычным оборванцем. Но, тем не менее, я выдержал шесть месяцев, продолжая тренироваться. Но когда срок перерыва истёк, я сказал себе: «да к чёрту, я продолжу. И никаких перерывов». В это время я услышал от кого-то, что внутривенные инъекции стероидов дают больший результат. Поэтому я начал колоть их себе пару раз в неделю. Я стал использовать разные комбинации перорального и внутривенного введения стероидов и уже через пару недель чувствовал себя несокрушимым как скала – ко мне вернулась прежняя энергия и мощь.
Даже боготворимый мною в юности Арни стал мне казаться ближе и роднее, ведь мои ноги в объёме были по 71 сантиметр. Я превзошел монстра-Арни, став монстром сам. К тому же мои отношения с реальностью ставали всё более натянутыми, порой я вовсе терял с нею связь. Я ходил в зал штурмовать железо четыре раза в сутки шесть дней в неделю, и мне это казалось простой целеустремлённостью, а вовсе не одержимостью.
Весь мой мир вращался вокруг навязчивой идеи наращивать массу. Я без труда поглощал в день около 10 тысяч калорий. Количества пищи, съедаемой мною за день, хватило бы, пожалуй, нескольким семьям на неделю. Мой завтрак состоял из омлета в 10 яиц, на второй завтрак меня ждала целая курица, обедал я огромным бифштексом, граммов в 300, на полдник я съедал еще один такой часа в три. С пяти и до десяти я упорно тренировался, а после ужинал рыбой с тремя овощами. Но прежде чем отойти ко сну я съедал еще десяток яиц. Ха, я считал, что стероиды обходились мне дорого! Но я прикинул и понял, что в гастрономе я оставляю куда больше!
В 18-ти летнем возрасте я ежемесячно тратил около 500 долларов на всё возрастающие объёмы стероидных коктейлей. Однажды, вынося мусор, я заметил, что несу целых 4 ведра, заполненных упаковками от стероидов. И это всего за 4 месяца. Моей зарплаты вышибалы в ночном клубе едва хватало на всё это.
В 19 лет я женился. Моя жена была осведомлена о том, что я принимаю стероиды, но особых возражений на сей счёт я от неё не слышал, хоть она и считала, что мне не дожить и до тридцати. Пожалуй, многое тут зависело от шикарной потенции, подаренной мне стероидами. Но существовала и обратная сторона – агрессивность. Дошло до того, что я швырнул в парня 45-ти килограммовой гантелью лишь за то, что он косо на меня глянул. Владелец зала называл меня «ходячим химическим реактором», но мне было всё равно. И если кто мне говорил о смерти, то я с ухмылкой отвечал, что «пожалуй, да, но гроб придется тащить не менее десяти парням».
Меня замечали на улицах, но моему избалованному эго уже казалось этого мало. Так я начал принимать участие в соревнованиях по бодибилдингу, причём даже с неплохими результатами. Для меня тогда намазать себя жуткой зелёной канцерогенной мазью для загара было плёвым делом. И тогда моя бледная кожа за ночь становилась почти чёрной, что отлично смотрелось на подиуме.
Соревнования по бодибилдингу за кулисами выглядят практически так же, как и какой-нибудь конкурс красоты «мисс Вселенная», разве что лака для волос тут не найти. Участники всё «внеподиумное» время пристально пожирали друг друга глазами, прямо как стервы-фотомодели. Для соревнований мне приходилось сушиться, и я морил себя голодом и усиленно выводил воду из организма, дабы прорисовать рельеф. Некоторые участники соревнований даже прибегали к слабительным. Мне однажды довелось увидеть, как трое парней по очереди использовали один и тот же суппозиторий практически перед выходом на подиум.
Что же касательно допинг-тестов, то о них и речи не шло, ведь всем было прекрасно известно, что соревнования по бодибилдингу без стероидов – это как автогонки без бензина. Свой первый чемпионат я выиграл в 1985 году. Я чувствовал себя всемогущим. Одерживая победу, я каждый раз чувствовал себя богом. И, наконец, у меня стали появляться трофеи, подтверждающие мою непобедимость.
Мне стукнуло 29. И в один прекрасный день в 1987 году во время того как я делал жимы ногами с весом 450 килограмм, я услышал как в моей ноге что-то громко щелкнуло. Оказалось, что мышца на моей ноге попросту оторвалась от кости. Но я толком ничего и не почувствовал, потому как моё тело было насквозь пропитано эндорфинами. Я заорал о том, что у меня порвалась мышца, но всех это только повеселило. Но когда я рукой подвигал оторванную мышцу под кожей, все бросились в панике вызывать скорую помощь. Подобно героиновому наркоману, я не чувствовал никакой боли. В какой-то мере моё сознание понимало, что я должен испытывать чудовищную боль, но на деле я не чувствовал практически ничего и думал что вернусь в зал уже на следующий день.
Но меня ждало разочарование – в больнице мне сообщили, что я непременно убью себя, если продолжу тренировки. Но разочаровываться я не желал и просто кивал головой, вторя врачам. Не прошло и двух месяцев, как я уже снова тягал железо в спортзале. А через три с небольшим месяца после того происшествия я даже победил в очередном соревновании.
Н беда не приходит одна – спустя некоторое время после победы я спускался по лестнице в ночном клубе, где я работал и моя нога отказала. Я упал и раздробил коленную чашечку на четыре куска. В этот раз я почувствовал боль. Но даже тогда я не мог признаться даже самому себе, что имею отношение к разрушению собственного здоровья. Когда меня доставили в больницу и осмотрели, выяснилось, что мои связки были тонкими, как нити, из-за истощения чудовищными нагрузками. Оставался лишь один способ спасти мои изношенные суставы – хирургическое вмешательство. Всё бы ничего, но к тому моменту я весил 127 килограммов и врачи серьёзно опасались за то, что я не смогу пережить общую анестезию.
Операцию мне таки проделали, и стоило мне только снять гипс, как на той же самой лестнице у себя на работе я снова упал. И опять пострадала моя коленная чашечка, но на сей раз, она была раздроблена на куда большее количество кусков. Боль была поистине чудовищной, я даже не думал, что могу испытывать такую.
Повторную операцию мой организм уже не выдержал. Она длилась долгих четыре часа. Во время неё в меня влили столько обезболивающих, что моя печень попросту отключилась. За этим последовал ожидаемый сепсис и отказ внутренних органов. Жизнь моя висела на волоске, а нога попросту начала загнивать. Будучи частью моего еще живого тела она…гнила! Неужели всё так и должно было закончиться?
Выходит права была моя жена, мне стукнуло всего тридцать, а мой организм уже трубил отбой, с него было достаточно. Меня всего жутко лихорадило, и я проводил в больнице день за днём, пока медсёстры выкачивали из моей ноги галлоны гноя. После 12 дней в больнице мне во второй раз сняли гипс, и я обмер – моя нога из 81 сантиметра в окружности скукожилась до каких-то жалких 25 сантиметров. Но и это было еще не всё. Моё многострадальное тело отмирало дюйм за дюймом – начался некроз. Моя плоть чернела и становилась шершавой, как обгоревший зефир. Моя сморщенная и почерневшая нога была жалким огрызком, в котором плодились черви, будто в ужастиках. Я сходил с ума от этого кошмара, ощущая себя живым мертвецом.
Я стремился стать мускульным монстром, а стал попросту чудовищем, каждая клетка которого сочилась ядом. За пятнадцатилетний срок употребления стероидов мой организм износился и разваливался по частям буквально на глазах, моя плоть источала токсины. Я понимал, что игра подходит к концу, я мучился в агонии и даже думал о самоубийстве. Чтобы утолить чудовищную боль меня накачивали морфием, и я думал только о смерти.
Но в один прекрасный день в моей больничной палате появился мой шестилетний сын Дениел, который пришёл проведать меня, умирающего. Я тогда едва дышал и корчился, будто в каждой кости и суставе у меня была концентрированная кислота. Но вместе с тем, глядя на сына, во мне пробуждалось чувство, что всё это время у меня было то, ради чего действительно стоило жить. Я подумал, что если сдамся и умру, то никогда не увижу, каким он вырастет. Тогда я понял – я должен выжить ради него. До этого я был жутким эгоистом и думал всё о себе, но когда увидел улыбку сына, то подумал – прорвёмся.
Когда меня выписали из больницы и привезли домой, я целый год не мог двигаться. Мои усохшие ноги были больше похожи на соломинки. Врачи предупредили, что стоит мне сломать ногу еще раз, и они попросту вынуждены будут её ампутировать, потому, как мои ткани все прогнили. Мне не оставалось ничего, как лежать в кровати и галлюцинировать. Я не просто видел розовых слоников – я их кормил, выгуливал, дрессировал и давал советы по бодибилдингу.
Моё тело было настолько пропитан токсинами, что я жутко вонял. Пищеварительный тракт не функционировал, и я просто боялся есть. К тому же от постоянных инъекций морфия я страдал жуткими запорами. Моя агония лишь усугублялась. Прошло восемь недель и отчаяние росло. Дошло то того, что я разрезал себе анальное отверстие бритвой, дабы облегчить свои нестерпимые страдания. Хуже всё равно уже не будет, думал я, хотя боль была неимоверной.
Прошёл год после моей выписки, и я уже мог вытаскивать с кровати и ставить на пол одну ногу. Но мне по-прежнему было далеко до того, чтобы самостоятельно ходить на своих сморщенных ножках. Когда я впервые вышел на прогулку – будто по воле злого рока на меня набросилось семеро парней из числа тех, кого я обидел в свою бытность вышибалой. Они даже пытались перерезать мне горло, приговаривая «что, ты уже не такой большой и сильный, да?». Закончилось это тем, что я очутился в реанимации, где мне наложили 75 швов. Но подавать на них я не стал, я понимал что им было невдомёк что того парня, которого они пытались убить уже давно не было в живых. Качок и вышибала Рич умер. Мой брак распался. Мне нужно было что-то делать и как-то восстанавливать себя. У меня был последний шанс.
Какое-то время мне даже пришлось пожить на заднем дворе у своего друга, ночуя в палатке, ибо моё тело горело как в огне. Постепенно токсины покидали моё тело, и я возвращался к нормальным размерам. Все думали, что у меня рак, так как мой вес упал до 70 килограмм. Но я был по-прежнему инвалидом. В то время я услышал от друзей о китайской медитативной системе упражнений «тай-чи-чуань». И я ухватился за эту соломинку. А через год я уже мог ходить как нормальный человек. Ко мне возвращалась полноценная внешность и нормальный вес – 82,5 килограмм. Сейчас я работаю учителем «тай-чи-чуань» и подрабатываю массажистом и люди больше не узнают во мне того мускульного мутанта в подиумных плавках, которым я был когда-то.
В заключение хочу сказать, что пятеро моих товарищей по залу сейчас мертвы. И их убили стероиды. Оглядываясь в прошлое, на мои последние соревнования по бодибилдингу, я всегда вспоминаю, под какую песню мне довелось позировать. Это был хит Элиса Купера «Hey, Stoopid»» (эй, глупец!). Я понимаю, что это была песня обо мне, я был глупцом. Но из монстра я смог стать обратно человеком. Я победил – я выжил.
